Кто пытался восстановить монархию после Февральской революции

После Февральской революции и отречения Царя Николая Второго от власти из множества высших военных чинов лишь один генерал заявил о верности своему Государю. Это был командир лейб-гвардии Драгунского полка, герой Первой Мировой войны Феодор Артурович Келлер. В феврале 1917 года получив известие о революции, создании Временного правительства и текст присяги этому правительству, Келлер заявил о том, что не видит юридического обоснования легитимности новой власти. «Я – христианин, — сказал Феодор Артурович, — и, думаю, грешно менять присягу».
Когда генералы Алексеев и Деникин стали сражаться с большевиками Келлер отказался действовать вместе с ними. Как убежденный монархист он указывал им на то, что они воевали за Учредительное собрание, а не за Царя. «Объединение России – великое дело, – писал граф, – но такой лозунг слишком неопределенный. Объявите, что Вы идете за законного Государя, и за Вами пойдет без колебаний все лучшее, что осталось в России, и весь народ, истосковавшийся по твердой власти».
В «Призыве старого солдата» Келлер обратился к своим боевым товарищам: «Настала пора, когда я вновь зову вас за собою. Вспомните и прочтите молитву перед боем – ту молитву, которую мы читали перед славными нашими победами, осените себя крестным знамением и с Божией помощью вперед – за Веру, за Царя и за неделимую нашу Родину, Россию!»
На его призыв откликнулись многочисленные отряды, пожелавшие освободить царя Николая Второго из плена и восстановить монархию. Узнав, что Келлер должен был возглавить новую монархическую армию, Патриарх Тихон прислал ему в благословение иконку Державной Богоматери и просфору…
Организация армии происходила в Киеве. Но его неожиданно захватили украинские отряды атамана Петлюры. Генерал Келлер Феодор Артурович скрылся от них в Михайловском монастыре. Но петлюровцы нагрянули туда и арестовали его и двух адъютантов.
В ночь на 8-е (21) декабря 1918г., когда вели вдоль стен Софийского собора, патрульные выстрелили по арестованным. А потом добили раненых штыками. В генерала Келлера выпустили одиннадцать пуль…
Незадолго до гибели, в своей дневниковой записи Келлер отметил: «Мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей – громадное большинство».
Егор Весин