Действительно, в характере человека есть нечто такое, что отличает его от соседа, выделяет его из среды сверстников, делает неповторимым для людей и бесценным для Бога плодом Его неизъяснимой творческой фантазии.
Даже поверхностное знакомство с жизнью Григория Распутина, как бы к нему не относиться, заставляет всякого увидеть, что перед нами неординарный человек, несомненный талант в своем роде. Талантливых людей, самородков всегда в изобилии можно было встретить на Русской Земле. Бог благословлял матушку Землю Русскую не только выдающимися изобретателями, полководцами или государственными деятелями, вышедшими из народной среды, но и просто кузнецами, плотниками, песенниками, художниками, поэтами, актерами, воинами-героями, богатырями и пахарями: Потемкины, Шуваловы, Жемчуговы, Венециановы, Кулибины, Поддубные, Жуковы, Сусанины… Григорий Распутин тоже был самородок, самородок выдающийся и особенный – самородок духа. Именно это желает подчеркнуть Матрена, чтобы дать ключ к пониманию многих особенностей в поведении своего отца. Вольно или невольно она подводит к мысли, что Григорий уже с малолетства был предызбран Богом и в своем еще совсем неокрепшем естестве имел какое-то особое устроение, вмещал в духовном отношении нечто большее, чем позволяют способности рядового человека.
Это было своего рода избранничество. Избранничество скромное, никем и никак не замеченное, тихое и смиренное. Единственное знамение, о котором упоминает Матрена – это «падучая звезда», появившаяся на небосклоне в момент рождения Григория. Кто и как рассказал ей об этом остается неизвестным. Может быть, бабушка, в долгие зимние вечера, сидя за пряжей, поделилась с ней маленьким семейным преданием.
Почему именно Гриша Распутин, почему в неизвестном сибирском селе Покровском, в простой, ничем не выдающейся крестьянской семье, каких миллионы по всей Матушке России? Ответ Матрена Григорьевна находит в словах отца, которые перекликаются со словами Евангелия: «Дух Божий витает, где хочет». А еще вспоминает, как отец любил повторять: «У Бога дорог много»11.
Что еще надо? Так Богу было угодно. Стоит ли копать глубже и испытывать судьбы Божии? Почему Григорий Распутин? А почему апостол Петр или Андрей и все другие апостолы? Может быть, ответ кроется в словах апостола Павла: «Видите бо звание ваше, братие: яко не мнози премудри по плоти, не мнози сильни, не мнози благородни: Но буяя мира избра Бог, да премудрыя посрамит: и немощная мира избра Бог, да посрамит крепкая: И худородная мира и уничиженная избра Бог, и не сущая, да сущая упразднит: Яко да не похвалится всяка плоть пред Богом. Из негоже вы есте о Христе Иисусе, иже бысть нам премудрость от Бога, правда же и освящение и избавление: Да якоже пишется: хваляйся, о Господе да хвалится». (1-ое Кор., гл. 1).
Да, Григорий Распутин не был знатен, премудрости мира учен не был, выдающимися физическими данными не обладал. А другого мир не хотел замечать, потому что Григорий Распутин был всего лишь простым мужиком. Матрена Григорьевна с горечью рассказывает, что после появления на прилавках книжных магазинов «Жития опытного странника», также как и второй его книги «Мои мысли и размышления», «тут же заговорили о ловкой подделке, даже краже рукописи. Отцу было отказано в самой возможности написания им чего-либо возвышенно-духовного, того, что выказывало ум глубокий и оригинальный, только лишь потому, что отец – мужик, из среды чуждой и во многом не понятной»12.
Отмечен Гриша был еще одним – слабым здоровьем: «Родился семифунтовым, но крепким здоровьем не отличался», – пишет Матрена. Об этом говорит и сам Григорий Ефимович в «Житии опытного странника». Будучи подростком, вследствие своей болезненности не обладал достаточной для его возраста физической силой, был «костляв и нескладен». И еще одно знамение: в семье Распутиных из всех родившихся детей суждено было выжить только одному – Григорию. Таким образом, Гриша Распутин, единственный в семье ребенок, был мальчик необычный, отмеченный Богом. Это Божье избранничество освещало его жизненный путь. Как пишет Матрена: «Бог вел отца».
Маленький Гриша уже с младенчества удивлял родителей особенным выражением «ярко синих, глубоко посаженных голубых глаз». «Его взгляд отличался от мутного, не сфокусированного взгляда обычного ребенка, как сказали бы сейчас – глаза делали лицо». И еще одна особенность: он отличался непоседливостью, или лучше сказать, каким-то неспокойствием, которое часто посещало Григория, доставляя много переживаний его матери. Он «метался в люльке, не желая мириться с пеленками. К шести месяцам мог уже подтянуться и встать, а в восемь начал ходить по избе»13.
Часто бывает так, что дети забавляют родителей в младенчестве, но как подрастут, становятся обычными детьми, куда только что девается. Однако особенности Гриши были не случайностью и со временем проступили более отчетливо. Стали подмечать сельчане у Ефимова сына необыкновенные способности, которые у светски образованных людей называлось по новомоднему «ясновидение». Сами же крестьяне величали это по старинке, да по церковному – прозорливостью. Часто бывало, скажет Григорий что, о чем никак не мог знать, да как в воду глядел. То пропавшую вещь укажет, то хозяйку, которая убивалась по заблудшей где-то корове, успокоит, мол, не плачь тетка, придет твоя корова, волки ее не съели. И точно, поутру будит хозяйку коровье мычанье – пришла родимая.
Вот и Матрена Григорьевна вспоминает, что с детства, если пропадала какая-то вещь, он видел, кто ее украл. Говорили, что он и мысли читал, а потому, «в присутствии отца зряшным делом было врать». Матрена рассказывает такой случай: «Как-то торговец лошадьми, пытаясь взвинтить цену, нахваливал свой товар. Отец отвел деда в сторонку и предупредил: «Он врет». Дед, разумеется, отмахнулся. Через некоторое время лошадь ни с того, ни с сего, как казалось деду, околела». «Но самым странным и не понятным для окружающих были его способности предсказателя и ясновидящего. Он мог сидеть возле печки и вдруг заявить: «Идет незнакомый человек». И действительно, незнакомец стучал в дверь… Обладал он и даром, без которого был бы гораздо счастливее, – способностью предсказывать смерть. Его никто не тянул за язык, а он не лез в душу, но иногда слова сами вылетали. Помню, что дедушка истово крестился, когда рассказывал о том, какой плач стоял тогда в деревне»14.
«Мария Распутина также рассказывает о случае прозорливости своего отца в двенадцатилетнем возрасте. Лежа в постели в лихорадке, Григорий случайно услышал разговор своего отца и нескольких соседей о недавней краже лошади. Виновный не был найден. Во время этого разговора мужчин мальчик вскочил, указывая на одного из них, и обвинил его в краже лошади. Ефим приписал поведение своего сына жару. Тем не менее, когда гости ушли, некоторые из мужчин проследили за указанным Григорием односельчанином и обнаружили в его хозяйстве украденную лошадь»15.
Одновременно появилась у него и еще одна особенность, как о том свидетельствует Матрена Григорьевна: «От деда я знаю о необыкновенной способности отца обращаться с домашними животными. Стоя рядом с норовистым конем, он мог, положив ему на шею ладонь, тихо произнести несколько слов, и животное тут же успокаивалось. А когда он смотрел, как доят, корова становилась совершенно смирной.
Как-то за обедом дед сказал, что захромала лошадь, возможно, растянула сухожилие под коленом. Услыхав это, отец молча встал из-за стола и отправился на конюшню. Дед пошел следом и увидел, как сын несколько секунд постоял возле лошади в сосредоточении, потом подошел к задней ноге и положил ладонь прямо на подколенное сухожилие, хотя прежде никогда даже не слышал этого слова. Он стоял слегка откинув назад голову, потом, словно решив, что исцеление совершилось, отступил на шаг, погладил лошадь и сказал: «Теперь тебе лучше».
После того случая отец стал вроде ветеринара-чудотворца и лечил всех животных в хозяйстве. Вскоре его «практика» распространилась на всех животных Покровского. Потом он начал лечить и людей. «Бог помогал».
Матрена считает, что «в Петербурге отец привлечет к себе внимание великого князя Николая Николаевича как раз тем, что вылечит его любимую собаку, казалось, безнадежно больную»16.
Кстати, эта способность Григория лечить животных, распространившаяся потом и на людей, опровергает любые попытки представить, что отношение к нему односельчан было плохое. Не могло быть такого! Надо понимать, что значит для сельского хозяина вернуть здоровье скотине, корове или лошади. Благодарность за это безмерна. А добро русский человек помнит всю жизнь, а потому все рассуждения, что односельчане не любили за что-то Григория Распутина, лишены всякого основания. Они его как раз любили и крепко любили, как благодетеля, как доброго, отзывчивого человека, скорого на добро, никогда не отказывающего в помощи. Представим хозяина или хозяйку, у которых по лавкам детей мал мала меньше, а единственная буренка захворала. Допустим так: соседская корова после отела заболела, не встает, легла на бок на соломе и только глазом косит, как живой человек, а из уголка глаза слеза скатывается. Как посмотрит баба на кормилицу свою, так и заголосит неутешно, не в силах скрыть свое горе. Вот узнает про то Григорий, приходит сам на хозяйский двор. Подходит к корове, долго гладит ее, тихо и нежно что-то ей нашептывает. Долго сидит так, может час, может два, хозяйка не мешает, потом Григорий поднимается и уходит. А на следующий день корова встает как ни в чем не бывало! Ополоумевшая от счастья хозяйка уж и не знает, чем отблагодарить Григория. Нанесет в распутинский дом и яиц, и гуся, и меда. А Григорий все смущенно повторяет: «Да чево ты, тетка, я тут ни при чем – Боженьки Мама, Она помогла».
Вообще Григорий любил животных, всех, разную живность. Вот только козлы ему не нравились. Не любил он это животное и ничего поделать с собой не мог. Нелюбовь эта пошла с детства. С тех пор, как однажды купил отец козла. Наверное не одного козла, а несколько коз, но в памяти сохранился только козел. Днем привыкали к его повадкам, дивились – настырный был козел, упрямый. А вечером родители куда-то надолго ушли, наверное, в гости. А маленького Гришу оставили дома одного, предварительно уложив спать. Но спать ему не пришлось. Морозы стояли трескучие. Трескучие – это когда бревна в избе трещат. Этот звук для Гриши был привычным и он не обращал на него внимания. Но к этому звуку прибавился иной, не знакомый и зловещий: кто-то стал стучаться в ворота с такой силой, что, казалось, страшный, незваный гость хотел ворваться на распутинский двор. Не знал Гриша, что глупый козел все это время, пока не было родителей, бился рогами на скотном дворе в деревянную стенку. Звук непривычный для маленького Гриши, а в темноте и тишине было очень страшно, как будто кто чужой хотел в дом проникнуть. Затаился Гриша в кроватке, сжался весь в комочек и только на огонек лампадки глядел, там Боженька – Он обережет. Так и лежал Гриша, моля Бога защитить его от злого пришельца, пока родители не пришли. Когда пришли, ну, конечно, поплакал Гриша, а родители его утешили. А козла вскоре отец продал. Более коз и козлов не заводили. Но в жизни Григория было еще много козлов, которые, как в детстве, стучались в ворота его души, причиняя ему множество неприятных переживаний. Но он уже был взрослый, относился ко всему философски, переносил все спокойно, мужественно и ничего не боялся – что со скотины взять, одно слово, козлы рогатые.
Гриша Распутин был мальчиком необычным. Матрена Григорьевна считает, что ее отца «вел Бог». Это значит, что его способности, ярко проступившие уже в детстве – прозорливость и целительство –– дар Божий и особая метка. С годами они не исчезли, не потеряли силу, а непонятные странности его характера приобрели определенное направление духовного искательства. Все отчетливее, все ярче и сильнее у Григория проявилась неутолимая жажда, неиссякаемое стремление докопаться до глубины всего, всех сторон жизни. Зачем? Чтобы познать истину. Откуда это у простого деревенского мальчика? Вновь ответ в словах Григория Ефимовича, не раз сказанных своей дочери: «Дух Божий витает, где хочет»17.
Значит, это стремление понять первопричину всего сущего явилось следствием взыграния духа, пробужденного к жизни Духом Божьим. Дух Григория искал свое первоначало, искал сродную ему, духу, стихию, свою первооснову, которую можно было обрести только в Боге.
У Григория Распутина ярко проступило свойство, часто встречаемое именно в русском человеке – духовное искание смысла человеческой жизни и бытия вообще. Этому способствовали склонности его характера, по складу натуры он был естествоиспытатель. Он умел внимательно наблюдать за всеми сторонами природного мира. Но не останавливался на внешней, механической стороне явления, а шел дальше, проникая вглубь вещей, пытаясь уловить во всем таинственный, скрытый смысл. Мироздание раскрывало перед ним свои тайны через какую-нибудь букашку или былинку. В дымке далей, в глубине небосвода, в ярких красках заката – во всем он находил смысл и постигал красоту и премудрость. Он умел ее увидеть, ощутить, залюбоваться ею, погрузиться в ее созерцание, и перед ним раскрывалась тайна бытия, которая вела и приближала к постижению Невидимого Творца. Кто мог сотворить сей мир, заложить в него столько гармонии, неисчерпаемой премудрости и неизъяснимой красоты и даром, просто так подарить ее людям. Кто это Добрейшее, Мудрейшее Существо, щедрость Которого безгранична? И какова мера любви, положенная Им в основание мира. И поддается ли она измерению, если Любовь Творца беспредельна. И как жалок, слеп человек, если не видит этого. Если не понимает, что и он сам – творение Божие, создан по образу и подобию Творца, а значит и сам заключает в себе то, что вложено Богом во весь мир: божественную красоту и премудрость, гармонию и любовь. Да, человек призван Богом быть носителем и источником для всего мира любви, любви совершенной, Божественной.
Умение пристально наблюдать за природой и всеми явлениями в жизни проступило у Григория уже в юном возрасте. Слово созерцательность здесь не подходит. Скорее пытливость. Он именно испытывал жизнь, проверял все стороны ее проявления и в людях, и в природе. Проверял затем, чтобы применить, приложить затем к себе, к своей жизни, опробовать, подходит ли. Не просто созерцал, но изучал жизнь, взвешивал, постигал, стремился понять. Обладая умом пытливым, внимательным, наблюдательным, он постигал науку жизни самостоятельно, ко всему присматривался. Он именно всматривался в жизнь, в любые ее проявления: в природу, в животных, в людей, все подмечая и оценивая. «Он мог уставиться на небо, скорее в небо. (Мне он говорил: «Вера – это небо на земле, тут и спасайся»). Или на долгие часы погрузиться в созерцание обыкновенной травинки, да так увлеченно, что мать иногда пугалась, в своем ли он уме. <…> В «Житии» есть такая фраза: «Все меня интересовало. И хорошее, и худое, а спросить не у кого было, что это значит? Много путешествовал и вешал, то есть проверял все в жизни». Из рассказов бабушки и деда я поняла, что таким он был с ранних лет – «опытным странником». «В природе находил утешение и нередко помышлял о Самом Спасителе», – так говорит Матрена Григорьевна о своем отце18.
Природе русской души вообще свойственно удивляться, т.е. подмечать особенности окружающих предметов или явлений жизни, подивиться им, порадоваться, умилиться. Но у большинства людей со временем это чувство ослабевает или куда-то исчезает совсем под воздействием невзгод или просто от повседневных забот, заслоняющих и не дающих вполне развиться этому чувству. И редко в какие минуты особого озарения вдруг по какому-то наитию свыше это чувство вспыхивает со всей силой, согревая душу. В эти драгоценные мгновения человек переживает состояние особое, проникновенно-возвышенное, душа очищается, освобождается от плена житейских оков, воспаряет над обыденностью, озаряется тихим внутренним светом. Собственное «я» упраздняется, умаляется, душа испытывает благоговейный трепет от смиренного предстояния перед Всемогущем Творцом, а сердце наполняется чувством особой доверчивости, сыновней благодарности и любви ко Спасителю мира. В такие минуты человек может пережить состояние подлинного покаяния и всепрощения ближнего. И все это испытал мальчик Гриша Распутин. Это был зов Духа. И Григорий не дал ему замолчать.
Скажем еще несколько слов о русском характере, уже потому, что Григорий был истинно русский человек по роду и племени, впитал все соки родной Русской Земли. В нем проступали все типичные черты русского народа, которые, однако, своеобразно преломились в возвышенной, одухотворенной, исполненной высокими стремлениями душе Григория Распутина. Да, в русском человеке много стихии. Природная стихия бывает разная: то одарит мягкой теплотой летнего вечера, то наградит зимним бураном и леденящим душу ветром, то промозглой, скучной и унылой погодой с нудным, нескончаемым дождем, то вдруг утешит, ободрит сердце ослепительной, искрящейся белизной снежной равнины, утопающей в лучах зимнего, морозного солнца, порадует заиндевевшими елями в лесу, как сказочными великанами. Всяко насмотрится человек за свою жизнь, и доброго, и худого – человеческое счастье переменчиво и непостоянно, как погода. Но все минет, и всему свой черед, и свой предел, горе сменит радость, а грусть и печаль растают от набежавшей на сердце теплой волны, исполненной надежды и любви. Остается только терпеливо ждать и смиряться. Так и русский человек, он во многом несет в себе первозданные черты: прост, добродушен, искренен, как дитя, часто наивен. Он открыт и беззащитен перед хитростью, коварством, подлостью. Его природе чужды фальшь, двуличие, лицемерие. Во всяком случае, в среде русских эти качества не возведены в ранг добродетелей, как у других народов, где они носят иные названия, допустим, отсутствие прямоты и искренности относят к проявлениям ума, двуличие и лукавство называют дипломатичностью. Умение кривить душой – непременная сторона «делового партнерства» и на востоке, и на западе. «Не обманешь – не проживешь». Жестокость, хитрость и лицемерие – есть свойства востока, также как циничность, скряжничество, тупое упрямство – свойство западное. Русский человек никогда не станет гением в этой области человеческого духа. Русскому типу одинаковы чужды дотошное следование принципу рациональности, как и схоластическое отношение к миру и жизнь по букве, также как и формальное понимание права, следование мертвым установлениям. Все это противно природе русской души, хотя и здесь можно встретить чужеродное вкрапления, но как реакцию, как вынужденный ответ, как болезненно воспринятое приспособление, но не как природное свойство, но не как склонность.
Русский идеал – жизнь не по праву, а по правде. С этим сопряжено обостренное чувство справедливости. Русское отношение к миру гораздо шире и тоньше, более красочно и образно, более емко и глубоко, гибко, т. к. не пытается впихивать жизнь в искусственные, надуманные рамки голого рационализма запада или слепой чувственности востока. В русском идеале все просто, и все в меру, и ничто не слишком, и не через край. Так именно в идеале, потому что подлинно русский тип бытия – есть как раз стремление следовать идеалу, а часто и само следование. Когда же идеал забыт, пусть на время, и не дай Бог, если совершенно изъят из жизни, тогда побеждает стихия, разнузданная, ничем не сдерживаемая, страшная как буря, беспощадная как ураган. Но, как и в природе, всему положен предел. Наступает пусть запоздалое, но опамятование, горькое похмелье, стыд, мучительное сожаление и, наконец, раскаяние. Тогда вновь воссияет солнце, идеал востребован, и правда торжествует, сердце веселит надежда, согревает любовь, наполняет радость. «Жив Господь! Слава Богу!», – воскликнет истинно русская душа.
Замечательно запечатлели тип русского человека и свойства его открытого, прямого и великодушного характера русские писатели. В частности Николай Семенович Лесков в «Очарованном страннике» или Алексей Константинович Толстой в образе князя Никиты Серебряного. Критики говорят, что прототипом князя Серебряного послужил любимец Царя Иоанна Грозного и славный пращур царского рода Романовых – боярин Никита Романович. Надо ли говорить о персонажах Достоевского или о необыкновенной душе крестьянского сына и в то же время великого русского поэта Сергея Есенина?
Все сказанное можно отнести и к Григорию Ефимовичу, как и к русскому человеку вообще. И в его жизни были разные периоды, бушевали стихии, боролись свет с тьмою, как в душе любого русского, но всякий раз побеждало добро. Чем чернее была ночь, тем ярче становился день. «И свет во тьме светится, и тьма его необъят» (Ин., гл.1), – так сказано в Евангелии о миссии Спасителя на земле. Но и к сердцу праведника можно приложить эти слова, ведь и оно есть поле борьбы Света с Тьмою, Бога с Дьяволом.
Помимо «Жития опытного странника» и воспоминаний дочери сохранились слова Григория Ефимовича о своей молодости, сказанные корреспонденту газеты «Новое время» в 1912 г.: «В моем селе в летнюю пору, когда солнышко тепло грело, а птицы пели райские песни, я ходил по дорожке и не смел идти по середине ее. Я мечтал о Боге. Душа моя рвалась в даль. Не раз, мечтая так, я плакал и сам не знал, откуда слезы и зачем они. Постарше с товарищами, подолгу беседовал о Боге, о приходе, о птицах. Я верил в хорошее, в доброе, и часто сиживал я со стариками, слушая их о житии святых, о великих подвигах, о больших делах, о Царе Грозном и многомилостивом. Так прошла моя юность. В каком-то созерцании, в каком-то сне. И потом, когда жизнь коснулась, дотронулась до меня, я бежал куда-нибудь в угол и тайно молился. Неудовлетворен я был. И грустно было… И стал я попивать»19.
По поводу этой стороны человеческого бытия, и его непонимания некоторыми страстными обожателями Григория Распутина, склонными непременно лепить себе кумира из кого бы то ни было, чтобы затем слепо поклоняться ему как идолу, заметим следующее. Есть идеалы, и есть глупость. Идеалы освещают жизнь, но не отвергают ее. Отвергают только проявления крайностей. Глупость же отвергает жизнь, загоняет ее в тиски, лишает красок, делает серой, бесцветной, глупость не хочет знать ничего кроме голых схоластических догм, безжизненных схем. Это происходит от слабости, боязни и неверия, что в жизни правит Бог. Конечно, жизнь несовершенна, в ней разлит грех, как несовершенна человеческая природа, пораженная и изуродованная грехом. Но жив Господь! Человек идет к своей цели, которая есть Христос, но идет по болоту, по грязи. Может ли остаться сухим? Быть в грязи и не измараться – так невозможно. Но главное не то, испачкался он или нет (конечно, испачкался), а то куда он идет, к какому идеалу стремится. Главное, что в конечном итоге победил свет, разогнал тьму, осиял душу, согрел сердце, обсушил, очистил от грязи, изгнал сырость, скверну, приуготовил Богу. Это сказано о пути Божьего странника Григория Ефимовича Нового (Распутина).
Юрий Рассулин
