Президент русского графологического общества Светлана Семенова выявила идентичность почерков Императора Александра I и святого старца Феодора Томского. По ее словам, исследовав малозаметные признаки письма и психологические качества их авторов, она пришла к выводу, что, с большой долей вероятности, это был один и тот же человек. «Единственная разница ‒ в рукописи старца в 82 года он весь переместился в духовный мир. То есть (в почерке появилась) аркообразность, круглость почерка была направлена. Но доминанты есть, такие доминанты были во всех рукописях», ‒ подчеркнула графолог.
Профессор парижского института восточных языков и цивилизаций, исследователь жизни Александра I доктор исторических наук Андрей Рачинский рассказал журналистам, что на связь Императора и старца указывает множество других косвенных признаков помимо схожести почерков. Например, гравюра, изображающая томского старца, висела в кабинете Императора Александра III наряду с портретами его коронованных предков, а томский купец Семен Хромов, у которого святой жил в Томске, передал вещи Федора Кузьмича главе Св. Синода Константину Победоносцеву.
Историк также отметил, что Елизавета Алексеевна ‒ супруга Александра I ‒ не провожала усопшего после смерти в Таганроге, а поехала в Петербург, но не доехала до столицы и умерла в городе Белев. Он напомнил версию, согласно которой считается, что она инсценировала смерть, как и Император, а затем жила в монастыре под именем Веры Молчальницы. «То есть это косвенное доказательство того, что между супругами был договор», ‒ заметил ученый.
Эти заявления ученых были сделаны на первом международном форуме, посвященном личности Императора Александра I, который проходит в Томске. Форум приурочен к 190-летию кончины Царя, 20-летию обретения мощей святого старца Феодора Томского и затрагивает одну из самых загадочных страниц русской истории: возможность тождества Императора и старца. Инициатор форума ‒ томское отделение Российского географического общества (РГО).
В перспективе томское отделение РГО планирует создать межрегиональный туристический маршрут Екатеринбург ‒ Тюмень ‒ Красноярск ‒ Томск по местам странствий Федора Томского «10 000 дней Царского Пути».
Ранее, семь лет назад правящий архиерей Томской епархии архиепископ Ростислав заявил, что епархия хоть и не будет инициировать проведение идентификации останков святого старца Феодора Кузьмича, однако одобряет эту идею. «Я не являюсь принципиальным противником такого исследования, я даже за, и мы со своей стороны готовы были бы в этом поучаствовать. Но ко мне никто с конкретным предложением не обращался», ‒ заявил тогда владыка.
Как пояснил архиерей, для идентификации останков потребуется вскрывать гробницу одного из российских Императоров в Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге. «Необходимо вскрывать гробницу Николая I, который являлся родным братом Александра I», ‒ считает архиерей, по мнению которого только сопоставив останки Феодора Кузьмича и Николая I по ДНК, можно было бы сделать какие-то выводы, поскольку голова святого старца утеряна, и останки очень сложно сравнивать по внешним признакам. При этом архиепископ отметил, что такие экспертизы требуют определенных средств, а у Томской епархии, доход которой составляют пожертвования прихожан, «таких крупных средств нет».
«Вопрос тайны старца Феодора очень интересный, хотя имеет больше исторический характер, но с точки зрения духовной в любом случае его вторая половина жизни — это подвиг, позволивший причислить его к лику святых», ‒ сказал архиепископ Ростислав.
Справка: 19 ноября (старый стиль) 1825 года, немногим не дожив до 48 лет, в Таганроге скоропостижно скончался Император Александр I. Известие о смерти Государя, совершенно неожиданное для современников, а особенно загадочные обстоятельства, сопровождавшие эту кончину, породили слухи о мистификации, устроенной самим Императором, который таким необычным способом оставил трон.
В 1830‒40-е годы появилось предание, согласно которому Государь, всегда терзавшийся соучастием в заговоре против отца ‒ Императора Павла I, инсценировал свою смерть вдалеке от столицы, начав отшельническую жизнь под именем Федора Кузьмича, обосновавшегося после долгих скитаний в Томске и прославившегося своей подвижнической жизнью.
Сомнения в официальной версии о кончине Императора Александра I были обусловлены следующими обстоятельствами: Во-первых, ее скоротечность и неожиданность ‒ 47-летний Император выехал в Таганрог в полном здравии, а оттуда пришла ошеломляющая весть о его смерти, причины которой не вполне ясны. Во-вторых, по неизвестной причине в документах о кончине Царя была допущена странная путаница, дававшая основания подозревать, что составлялись эти документы задним числом. В-третьих, очевидцы были поражены реакцией вдовствующей Императрицы Марии Федоровны, которая увидев лежащим в гробу тело с темным «как у мавра» лицом, воскликнула: «Это не мой сын!». Одни объясняли это тем, что лицо Императора сильно изменилось из-за ошибки, допущенной при бальзамировании тела, другие ‒ что в гроб был положен совершенно другой человек, лицо которого специально были изменено до неузнаваемости… В-четвертых, многие отмечали, что в последние месяцы жизни Император сильно изменился и нередко заговаривал о том, что устав от беремени власти подумывает оставить престол. Супруга Императора Николая I, Императрица Александра Федоровна, за неделю до коронации 15 августа 1826 года оставила интересную запись в своем дневнике: «Наверное, при виде народа я буду думать о том, как покойный Император Александр, говоря нам однажды о своем отречении, прибавил: «Как я буду радоваться, когда я увижу вас проезжающими мимо меня, и я в толпе буду кричать вам «Ура!», размахивая своей шапкой»».
Как отмечает в связи с этим известный петербургский историк Евгений Анисимов, «оппоненты на это возражают: виданное ли дело ‒ отказаться от такой власти? Да и все эти разговоры Александра ‒ лишь привычная для него поза, жеманство. И вообще, зачем царю понадобилось уходить в народ, который ему так не нравился. Разве не было иных способов прожить без трона ‒ вспомним шведскую королеву Кристину, оставившую престол и уехавшую наслаждаться жизнью в Италию. Или можно было поселиться в Крыму и построить дворец. Да можно было уйти в монастырь, наконец. Но тогда в первом случае вряд ли удалось бы выскочить из мышьей беготни светской жизни, а во втором толпы зевак возле кельи шагу не дали бы ступить бывшему Царю… И потом… как же со спасением через покаяние, страдание, крестный путь, которым когда-то прошел Христос? А между тем от одной святыни к другой брели с посохами и котомками по России богомольцы. Их много раз в своих поездках по стране видел Александр. Это были не бродяги, а люди, исполненные веры и любви к ближнему, вечные очарованные странники Руси. Их непрерывное движение по бесконечной дороге, их видная по глазам и не требующая доказательств вера могла подсказать выход усталому Государю…»
Первое известие о Федоре Кузьмиче относится в 1836 году, когда он был задержан властями как бродяга и показал на суде, что является шестидесятилетним Федором Козьмичем Козьминым, но происхождения своего назвать не смог, также заявив о своей неграмотности (что потом оказалось не соответствующим действительности). Получив 20 ударов кнутом за бродяжничество, старец был сослан в Сибирь. Высланный в Томскую губернию, старец обосновался здесь в келье-избушке в станице Белоярской.
Федор Кузьмич странствовал по окрестным деревням, обучал детей грамоте, Священному Писанию и русской истории, за что в качестве платы принимал только пищу, отказываясь от денег. Праведная жизнь его вскоре расположила к нему местное население, которое стало почитать его и обращаться к нему за советами по самым разным вопросам. Затем появились свидетельства и о чудесах, творимых старцем ‒ исцеление больного, предсказание счастливого брака, разоблачение каторжника.
При этом многое в старце-отшельнике выдавало его непростое происхождение, что и породило мнение, что под его именем скрывается ушедший от мира Государь. Легенду эту усиливали отдельные свидетельства ‒ так, казак Березин, ранее служивший в столице и местный священник Иоанн Александровский, сосланный в Сибирь из Петербурга, якобы узнали в старце Императора Александра. Приводили и высказывание самого Федора Кузьмича, который как-то обмолвился: «…Стоит мне только гаркнуть слово в Петербурге, то весь Красноярск содрогнется от того, что будет».
Пристальное внимание к личности старца заставило его покинуть насиженное место и перебраться в село Зерцалы, где он поселился в бедной крестьянской семье, устроившей ему небольшую келью, в которой он прожил 10 лет. А в 1849 году Федор Кузьмич переселился в село Краснореченское. Как вспоминали местные жители, здесь старца посетил Иркутский епископ Афанасий (Соколов), разговор с которым шел на французском языке. А в 1850-е годы в гостях у старца был Лев Толстой, беседовавший с ним целый день. Также есть отдельные упоминания о том, что Федор Кузьмич вел переписку с Императором Николаем I, которая, якобы, велась с помощью специального шифра. Так ли это было на самом деле, сказать трудно, но известно, что получив известие о кончине Государя, старец заказал отслужить панихиду, на которой долго молился со слезами на глазах.
Однако сам Федор Кузьмич никогда не отождествлял себя с Императором Александром. Но при этом о своей жизни рассказывал очень загадочно, намеками и иносказательно. Говорили, что на вопросы о своем прошлом, старец отвечал так: «Я сейчас свободен, независим, покоен. Прежде нужно было заботиться о том, чтобы не вызывать зависти, скорбеть о том, что друзья меня обманывают, и о многом другом. Теперь же мне нечего терять, кроме того, что всегда останется при мне ‒ кроме слова Бога моего и любви к Спасителю и ближним. Вы не понимаете, какое счастье в этой свободе духа».
В 1858 году Федор Кузьмич переселился на загородную заимку, принадлежащую купцу Семену Хромову, временами проживая в городском доме своего покровителя и почитателя. Регулярно посещая церковные службы, старец никогда прилюдно не приступал к таинствам, что породило слухи о его сектантстве. Но, как выяснилось позже, Федор Кузьмич исповедовался и причащался у своего духовника ‒ священника кладбищенской церкви Петра Попова, а также бывал на исповеди у будущего томского епископа Парфения (Попова) и томских иеромонахов Рафаила и Германа. Однако узнать у них что-либо так и не удалось ‒ все они отказались разглашать тайну исповеди.
Что же, помимо сказанного, заставляло людей, сталкивавшихся со старцем, верить в его царское происхождение? Очевидно, что Федор Кузьмич не был простолюдином, а происходил из высшего общества, что выдавали его величественная наружность, приятное обхождение и манеры, большие познания и отдельные высказывания на темы, осведомленным в которых мог быть только человек, принадлежавший к петербургскому обществу. Многие отмечали внешнее сходство старца и Государя, а особое почитание Федором Кузьмичом святого князя Александра Невского ‒ небесного покровителя Царя Александра ‒ только усиливало эти подозрения. К тому же, по преданию, Федор Кузьмич вместо того, чтобы назвать своего небесного покровителя отвечал словами «Это Бог знает», а на расспросы о родителях не менее загадочно сообщал: «Святая Церковь за них молится».
Скончался Федор Кузьмич 20 января 1864 года, 80-ти лет от роду и был похоронен в ограде Богородице-Алексеевского мужского монастыря. После его смерти остались короткие шифрованные записки, получившие название «тайна Федора Кузьмича», однозначно расшифровать которые так и не удалось. Между тем известно, что в 1873 году могилу старца посетил Великий князь Алексей Александрович, а в 1891 году ‒ цесаревич Николай (будущий Император Николай II), пожелавший построить на месте кельи старца каменную церковь. Сообщается и о встрече со старцем Императора Александра II в бытность его наследником престола. Император Александр III, если верить рассказам, публиковавшимся в среде русской эмиграции, еще бытность наследником «чрезвычайно интересовался тайной Федора Кузьмича». По словам же Великой княжны Ольги Александровны (дочери Императора Александра III и сестры Царя Николая II), сама она не сомневалась в том, что Александр I и Феодор Кузьмич ‒ одно и то же лицо, а ее сын ‒ Тихон Николаевич Куликовский-Романов ‒ утверждал со слов матери, что так думал и его дед ‒ Государь Александр III.
Однако споры о том, являются ли император и старец одним и тем же лицом, продолжаются. Как справедливо заметил биограф Императора Александра I историк Н.К.Шильдер, «весь спор только потому и возможен, что одни непременно желают, чтобы Александр I и Федор Кузьмич были одно и то же лицо, а другие решительно этого не хотят. Между тем никаких определенных данных для решения этого вопроса в ту или другую сторону нет».
