Старчество Григория Распутина

расп цветн 2Стремление к познанию, свойственное грешному, падшему человечеству, собственно, и приведшее человечество на край гибели, у Григория Распутина трансформировалось в поиск Божественного начала во всем. Во всем он стремился уловить крупицы Божественной премудрости, красоты и гармонии, любви; бережно извлекал их из хлама и грязи человеческого бытия, собирал и складывал, как истовый коллекционер, составлял свое бесценное сокровище Божественного проявления среди мира страстей и погибели. Он все присматривался, не проявится ли где Бог, не мелькнет ли где искра правды Божией, не откроется ли Божественная тайна, не проступит ли в человеческой душе подлинная вера, красота, высокое чувство и стремление, которые есть, конечно же, только от Бога и растворены в человеческой природе, поскольку сотворена она по образу и подобию Божьему. Из наших рассуждений следует, что Григорий Новый был настоящим духовным исследователем, ученым, коллекционером духовного опыта.

И вот, что было открыто старцу Григорию. Часто человеческий дух в своем устремлении к Богу прорывает толщу плотяной дебелости именно тогда, когда душа скорбит, мучается, страдает, когда ей больно. Ничто, кроме погружения в сродную стихию, не в состоянии исцелить больную, истерзанную страданием душу. Вот и ищет она свое первоначало, ищет Бога, потому что невыносимо тяжко душе без Него.

Внимательный, пристальный интерес к человеческой душе, умение видеть ее насквозь, и преподать надлежащее лекарство для уврачевания душевных ран есть свойство именно старчества. Старческое окормление подразумевает близкий контакт, более того проникновение, слияние душ. Общение со старцем проникнуто глубоко внутренним, интимным переживанием. Это то, что сокрыто от внешних, составляет тайну. По милости Божьей, сия тайна приоткрыта для всеобщего назидания по написанным воспоминаниям духовных чад, тех, кто удостоился близкого общения с великими старцами. Можно привести пример духовного окормления оптинским старцем Варсонофием (Плеханковым). Нежно, ласково, по родственному протекала удивительные беседы старца с духовными чадами. Но сколько же раз враг рода человеческого по зависти и злобе внушал посторонним людям мысли совершенно иного плана, заставляя смотреть на все через призму человеческих страстей, нечистым оком, замутненным грязным помыслом. Сколько раз враг воздвигал обвинения и даже гонения на старца, чьей задачей и было как раз исцелить человека от того, в чем пытались обвинить самого духовника. Сколько же раз за спасение душ приходилось платить терпением напраслины, грязных наветов, наговоров, и кто из великих подвижников не претерпел эти испытания. Не избежали их и преп. Серафим Саровский, и св. прав. Иоанн Кронштадтский, и старец Варсонофий, изгнанный из Оптиной. Не избежал их и Григорий Распутин.

Но, очевидно, на ином фоне и в иных условиях совершал свой старческий подвиг Григорий Ефимович Новый (Распутин). У него все было наоборот. Он как бы с высоты духовного Фавора, сошел в болотную, грязную, наполненную ядовитыми испарениями долину, чтобы протянуть руку помощи тем, кто погибал там. Сам Григорий Ефимович к этому не стремился, но такова была воля Божья, Господь его привел и поставил здесь на служение. Григорий, исполняя послушание от Бога, знал, на что шел и за кого шел: за Русских Царей, Державных Папу и Маму, за погибающий Русский Народ, за милую дорогую, родную Россию – Святую Русь.

У старца Григория Нового была особая миссия, быть среди прокаженных и не заразиться. В среде людей равнодушных к Богу, среди своих собственных врагов, он должен был остаться подлинным христианином. А это значит, что он не должен был воздавать злом за зло, не должен был ставить себя выше кого-либо из них, мысленно превозноситься, но считать себя ниже и хуже каждого. Этому обязывает следовать духовный закон. Он должен был любить всех, и своих врагов в том числе. В этом была его духовная неуязвимость, его духовное оружие. Оружие его врагов было иным: подлость, клевета, наговор, шантаж, подкуп, угрозы физической расправы. Его пытались споить, развратить, соблазнить, подкупить, предлагали светские развлечения, удовольствия плоти. Это была их среда, их стихия. И вот в этой среде прокаженных, где нельзя было не оскверниться плотью, надо было остаться чистым духовно, не замарать душу, уберечь помысел от рассеянности, осуждения, злобы, мести, ненависти, сохранить сердце устремленным к Богу, не потушить огонь ревности по Богу, чтобы зажечь огонек веры в других сердцах. Они окружили себя кумирами, а он должен был остаться свободным, не привязываться ни к чему. Они обременили себя массой условностей, задушили в себе Бога и умерли духовно, а он должен был сохранить в простоте живую душу, способную страдать и мучиться за свои собственные ошибки и грехи, способную откликаться на чужую беду, чувствовать чужую боль.

Его задача состояла в том, чтобы явить христианскую любовь – и кому? – тому миру, который был ему в тягость, душил его, в котором он задыхался и невыносимо страдал, где были чуждые ему интересы, чуждый дух, цели, устремления, где была жизнь уродливая, гадкая, корявая, постылая, грязная. Он должен был полюбить людей, которые составляли этот мир, были его центрами. Люди создавали этот мир своими руками, питали его своими страстями, безумием, глупостью – их надо было полюбить. Полюбить тех, кто презирал его, кто издевался над ним, смеялся, унижал, делал ему больно, кто желал над ним поглумиться, делал ему гадости, наконец, тех, кто откровенно ненавидел его, кто травил его как собаку, покушался его убить.

Ну, под силу такая задача смертному человеку? Простому – нет. Божьему избраннику – да! Он и был таким, Божьим избранником и посланником, с ним был Бог. Но за что избран? Разве не за особое устроение души, разве не за горячее стремление к Богу, разве не за великую, жертвенную любовь? И разве все, что он совершил, не вызывает чувства удивления и благоговения пред Богом, явившим через этого человека Свои силы. Кто может совершить больше? А если старец Григорий Ефимович Новый (Распутин) где-то оступился, допустил промахи, ослабел, можно ли обвинять его в этом, может ли его кто-либо осуждать? И может ли кто-либо измерить глубину его покаяния? Может ли кто-либо постичь меру его подвига, тяжесть бремени, возложенного на его плечи, ожесточение духовной брани, силу ударов, наносимых подвижнику врагом рода человеческого? Не судья ли ему Бог?

Юрий РАССУЛИН

Рубрика размещения Статьи о Распутине.. Закладка постоянная ссылка.

Comments are closed.